ДЖУЛИ И ДЖУЛИЯ: СЧАСТЬЕ ПО РЕЦЕПТУ
Название фильма «Джули и Джулия: Готовим счастье по рецепту» выглядит по-американски откровенным и наивным. Но его содержание отличается многозначительностью. Это фирменная голливудская выпечка, приготовленная из «слоеного теКста» двух книг: мемуаров Джулии Чайлд «Моя жизнь во Франции» и кулинарных заметок Джули Пауэлл. Обе книги описывают две реальные женские судьбы, две истории, две параллельные прямые, которые по закону искусства пересеклись в одной точке – в комедийной мелодраме Норы Эфрон, у кухонного стола…
Киносценарий «Джули и Джулия» составлен по известному типу «матрешки»: один мир вложен в другой, а тот, в свою очередь, заключен в иную оболочку. Сидя в кресле, зритель комфортно путешествует во времени и имеет возможность сравнивать величины создаваемых образов и оценивать самоотверженную страсть к кулинарии, ради которой «отчаянные домохозяйки» ни живота не пожалеют, «ни мужа, ни котика».
В фильме можно наблюдать, как представитель «офисного планктона», оператор колл-центра Джули Пауэлл (Эми Адамс), задыхаясь от тоскливой работы, бунтует и устраивает бурю в стакане: решает за один год воспроизвести 524 рецепта знаменитой поваренной книги «Как овладеть искусством французской кухни». При этом, не забывая подробно описывать все достижения и неудачи на собственном, кулинарном интернет-блоге «Джули и Джулия: 365 дней, 524 рецепта и кухня в крошечной квартирке».
кадр из фильма «Джули и Джулия»
По сценарию, источником ее вдохновения становится Джулия Чайлд (роль Мерил Стрип) — жена американского атташе (Стэнли Туччи), которая пытается развеять скуку в послевоенном Париже. Эта энергичная женщина перепробовала множество занятий, пока не решила, что больше всего на свете она любит… поесть, и – отправляется на престижные кулинарные курсы «Кордон Блё» (Le Cordon Bleu) в Париже.
Собственно, в результате этой истории, через много лет в мире и появилась главная американская книга рецептов французской кухни, да и сам феномен Джулии Чайлд, этого кулинарного Колумба в юбке, открывшего для американских домохозяек французскую кухню, с ее волнующим миром паштетов, соусов, рагу и пр.
В кино, как и положено, все приукрашено: настоящая мисс Чайлд была под два метра ростом, с крупными чертами лица и больше походила на грубоватого гренадера, чем на ту общительную душку, какой изображает ее на экране Мерил Стрип. (Кстати, операторам и костюмерам приходилось всячески изощряться, что бы она казалась повыше и покрупнее.) Да и крепкие выражения Чайлд были весьма далеки от дипломатических. «Эта чертова штука горячей стоячего члена» — запросто могла выкрикнуть настоящая Джулия, случись ей обжечь пальцы о сковородку.
Ассортимент продуктов на «киностоле» тоже мало соответствует зарплате скромной телефонистки: гусиная печень, спаржа, лобстеры, вырезка… Впрочем, этот момент биографы поясняют так: читатели блога Джули Пауэлл, — а их число исчислялось тысячами, — помогали ей деньгами.
Тем не менее, комедийная мелодрама «Джули и Джулия» имела большой успех. Если Марлон Брандо запечатлелся в памяти миллионов кинозрителей в образе «крестного отца» из саги о сицилийской мафии, то режиссёра, сценариста и писательницу Нору Эфрон (1941-2012) американцы почитают, как «крестную мать» «ромкомов»(романтических комедий). Хотя родилась Нора не в Италии, а в Нью-Йорке и выросла в благополучном районе Беверли Хиллз. Жизнь еврейской девушки складывалась вполне успешно. Окончив колледж, она поработала в Белом Доме при президенте Джоне Ф. Кеннеди, позже — в качестве журналиста в издании «New York Post» и даже вела колонку по женским вопросам для популярного журнала «Эсквайр»…
Не правда ли, все это весьма напоминает экранную судьбу персонажа телесериала «Секс в большом городе» по имени Кэрри Брэдшоу(Сара Джессика Паркер) — автора колонки для женщин в газете «New York Star», стильной, умной и сексуальной жительницы современного Нью-Йорка, частенько получающей любовные раны от своих интрижек и романов, которые тут же обращает в публичные откровения…
Эфрон тоже не раз входила в реку неудачного замужества, и так же умудрялась черпать из поражений сюжеты для творчества. Так, после тяжёлого развода с журналистом Карлом Бернштейном, закрутившего роман на стороне пока она была беременна, появился ее роман «Ревность». На английском языке роман называется «Heartburn», что еще переводится, как «изжога». Это лишь прибавляет пикантности: относиться ли это к тому, что героиня романа пишет книги кулинарных рецептов или же к ее моральному состоянию по отношению к мужчинам.
В 1986 году по ее книге был снят одноименный фильм, с Джеком Николсоном и Мерил Стрип в главных ролях.
А дебютировала Эфрон в 1983 году, написав сценарий к производственной драме «Силквуд», в которой тоже снималась «самая обаятельная и привлекательная» Мэрил Стрип. Фильм, основанный на истории жизни работницы «режимного» завода, попытавшейся уличить администрацию в нарушениях технологии и погибшей при загадочных обстоятельствах, получил пять номинаций на «Оскар».
Со временем, мелодрамы и романтические комедии стали визитной карточкой Норы Эфрон. Ее сценарии считались залогом успешного фильма, а за свой писательский талант она трижды была номинирована на премию «Оскар». Самыми популярными стали такие ее кинокартины, как «Когда Гарри встретил Салли», «Неспящие в Сиэтле», «Вам письмо».
Откровенность в демонстрации личных переживаний и смелые публичные суждения Норы Эфрон сделали ее кумиром для одних, и предметом осуждения для других. Парадоксально, но ее считали «королевой романтических комедий» и, в то же время, причисляли к феминисткам. Конечно, и в жизни и в фильмах она давала много поводов к этому. Но на самом деле её взгляды были шире любой идеологии, на них невозможно повесить ярлык. Одно из её высказываний звучит так:
Комичным воплощением ее слов может быть «возмутительная», культовая сценка в одном из самых известных фильмов Эфрон — мелодраме « Когда Гарри встретил Салли ». Это история двух влюбленных, которым мнимый статус «лучших друзей» позволяет напропалую откровенничать друг с другом.
Сцена, где актриса Мег Райан прямо за столиком ресторана демонстрирует приятелю имитацию оргазма. (Кстати, крошечную камео-роль тут исполнила мать Норы Эфрон. Это она в финале сценки заказывает «то же самое, что и ей..»).
Мег Райан, одна из любимых актрис Норы Эфрон, которая играла и в других ее фильмах: в мелодраме «Неспящие в Сиэтле» (1993) и в романтической комедии «Вам письмо» (1998).
А с актрисой Мэрил Стрип, звездой мелодрам «Силквуд» и «Ревность», режиссер не расставалась в работе до самой своей смерти: в 2009 году актриса появилась в комедийной мелодраме «Джули и Джулия», которая стала последним фильмом Норы. По странному совпадению кинематографический дебют Мерил Стрип состоялся в драме под названием «Джулия» (1977).
Комедия «Джули и Джулия: Готовим счастье по рецепту» несомненно относится к категории «culinary cinema». Это подтверждается и теорией – в написании сценария к фильму принимала участие та самая, реальная Джули Пауэлл , и практикой — в кипяток бросают живого омара (SOS, защитники животных!). К тому же, фильм «Джули и Джулия» смыслово и визуально перегружен кулинарной тематикой по самую ватерлинию. Поэтому голливудская мелодрама займет свое место на полочке, не смотря на ее откровенный мейнстрим. Но ведь против тренда не попрешь: кинопродюссеры, имеющие особый нюх на конъюнктуру, все чаще эксплуатируют жанр «кулинарного кино». В мире глобализма это быстро становится интернациональным и мультижанровым явлением: от Франции и Англии до Китая, от комедии и драмы до анимации. Уже и 3D-анимации: припомните забавный проект студии «Pixar» — полнометражный мультфильм «Рататуй», о парижском крысеныше, мечтающем стать шеф-поваром…
О, времена! О, вкусы! А ведь всего лет 40 назад этот «жанр» считался низкопробным и использовался кинематографом в основном для сатиры или иронии. Примерами подобного отношения можно считать скандальный фильм Марко Феррери «Большая жратва» (1973) или ироничную комедию «Крылышко или ножка»(1976) режиссера Клода Зиди. В этой, с виду легкомысленной комедии, путеводитель по ресторанам «Дюшмен», каламбуря, он проецировал на ресторанный рейтинг «Мишлен». Уже тогда француз Зиди пророчески начал высмеивать поклонение будущему идолу, зарождавшемуся в культуре общепита.
Для поверхностного представления о фильме приводим дублированный трейлер «Джули и Джулия». А тем, кто захочет посмотреть фильм полностью – рекомендуем искать в сети его версию с любыми другими переводами – дубляж выполнен просто отвратительно. ИМХО.
Источник
Джули Пауэлл — Джули & Джулия. Готовим счастье по рецепту
Джули Пауэлл — Джули & Джулия. Готовим счастье по рецепту краткое содержание
«Джули и Джулия» — душещипательная и желудочно-искушающая история о молодой и не очень успешной нью-йоркской секретарше Джули Пауэлл, которая решила изменить свою жизнь весьма оригинальным способом. Она ставит перед собой задачу за 365 дней самостоятельно освоить и приготовить все 524 рецепта, приведенные в знаменитой кулинарной книге Джулии Чайльд «Как овладеть искусством французской кухни». Вам остается только узнать, что из всего этого получилось.
Джули & Джулия. Готовим счастье по рецепту — читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Джули & Джулия. Готовим счастье по рецепту
Посвящается Джулии, без которой все это у меня бы не получилось,
и Эрику, без которого у меня вообще ничего и никогда не получилось бы
С целью сохранить анонимность многие детали, имена и события в этой книге были изменены. Настоящие имена я оставила лишь себе, своему мужу и некоторым известным публичным деятелям, в том числе Джулии Чайлд и ее мужу Полу.
Кое-что я и вовсе выдумала. Например, сцены из жизни Пола Чайлда и Джулии Макуильямс — целиком и полностью плод моего воображения. На их создание меня вдохновили события, описанные в дневниках и письмах Пола Чайлда, в письмах Джулии Макуильямс и в биографии Джулии Чайлд в книге «Аппетит к жизни» (автор Ноэль Райли Фитч). Большое спасибо мисс Райли Фитч за ее замечательный труд, спасибо и библиотеке Шлезингер при Гарвардском университете за то, что открыли для всеобщего пользования архивы Джулии Чайлд.
Как и все авторы, особенно начинающие и не имеющие ни малейшего понятия, что к чему, я обнаружила, что, стоит начать раздавать благодарности, остановиться уже невозможно. Благодарность я пишу впервые, наверняка кого-нибудь забуду, и поэтому заранее извиняюсь, если кого обидела.
маме, папе и брату Джордану;
Ханне, Хелен и Эм;
двум техасцам и всем их друзьям;
шестерым демократам с моего бывшего места работы, особенно Аните, Джону, Шерон и Кейти, а также Бену, Питеру, Крису, Эми, Дэвиду и… (секундочку, это уже больше шести, верно?);
Элизабет Гилберт, которая умудрилась спасти мою задницу за двадцать минут, притом что она в этот момент находилась в Афганистане;
Саре Чалфант, которая тоже не раз спасала мою задницу;
Молли, которая в последний момент напомнила мне, что не все и не всегда следует делать по правилам;
Джули Клайн за то, что поверила в меня;
Эрику Стилу за то, что он тоже поверил в меня;
и всем, кто хоть разочек читал мой блог, но в особенности тем читателям, которые стали моей семьей.
Джули Пауэлл родилась и выросла в Остине, в штате Техас; там же познакомилась со своим мужем Эриком. Очень и очень долго она работала секретаршей, а теперь вот сидит в пижаме и пишет книги в своем так называемом лофте в Лонг-Айленд-Сити (Квинс, Нью-Йорк), где кроме нее проживают: муж Эрик, пес Роберт, кошки Максина, Луми и Купер и ручная змея Зузу Марлен.
6 октября 1949 года, четверг
В семь часов, унылым вечером на левом берегу Сены Джулия во второй раз в жизни принялась жарить голубей.
Первый раз в жизни это случилось на первом утреннем занятии в кулинарной школе Le Cordon Bleu[1] в тесной полуподвальной кухне дома сто двадцать девять по улице Фобур Сент-Оноре. И вот теперь она вновь взялась за дело — в квартире, что они снимали с мужем Полом, на кухне, к которой вела узкая лестница. До того как дом поделили на квартиры, в этой его части жили слуги. Плита и столешницы были низковаты для ее роста, как, впрочем, и все остальное на этом свете. Но ее кухня наверху лестницы все равно нравилась ей больше, чем каморка в Le Cordon Bleu. Ей нравилось, что тут светло и просторно и есть кухонный лифт, на котором можно спустить жареную птицу прямо к столу. Здесь она могла готовить, а муж при этом мог сидеть рядом, за кухонным столом, за компанию. Что до столешниц, она к ним скоро привыкнет — при ее-то росте в шесть футов два дюйма[2] привыкать было не впервой.
Сидя за столом, Пол время от времени щелкал жену фотоаппаратом и дописывал письмо своему брату Чарли. «Если бы ты видел, с каким, остервенением Джулия запихивает перец и свиной жир в зад мертвому голубю, — писал он, — ты бы сразу понял, что у нее уже давно не все дома»[3].
Пол на самом деле толком еще ничего не видел. Его жена Джулия Чайлд решила научиться готовить. Ей было тридцать семь лет.
ДЕНЬ 1 РЕЦЕПТ 1
Картошка и лук до добра не доведут
Исходя из собственного опыта, осмелюсь утверждать, что Джулия Чайлд впервые приготовила потаж пармантье, пребывая в затяжном приступе уныния. Она пишет, что потаж пармантье, а по-нашему — просто картофельный суп, «аппетитно пахнет, хорош на вкус да и в приготовлении — сама простота». Это первый рецепт в ее первой книге. Она не возражает, если вы добавите в суп морковь, брокколи или же зеленую фасоль, но какой в этом смысл, если цель ваша — сама простота?
Сама простота. Звучит как стихотворная строка, не правда ли? То, что доктор прописал.
Но мне доктор прописал совсем не суп. Мой доктор, а если точнее — мой гинеколог, прописал мне родить ребенка.
— Ваши гормональные нарушения возникли из-за поликистоза яичников, вы об этом уже знаете. Да и вам как-никак под тридцать. Сами посудите — более подходящего времени уже не будет.
Эти слова я слышала не в первый раз. Уже который год мне капают на мозги — с тех самых пор, как я во второй раз продала свою яйцеклетку за семь с половиной тысяч долларов. А в первый раз я вознамерилась выступить донором пять лет назад, и тогда мне было двадцать четыре года. Вообще-то, слово «донор» в данной ситуации звучит нелепо и смешно, ведь, когда просыпаешься после наркоза, расставшись с полудюжиной зародышевых клеток, в приемной больницы тебя, донора, ждет чек на немалую сумму. После первого своего донорства я не собиралась повторять этот опыт, однако три года назад мне позвонил врач с загадочным европейским акцентом и спросил, не желаю ли я прилететь во Флориду для второго захода — видите ли, «наши клиенты остались весьма довольны вашим первым донорством». Донорские яйцеклетки — довольно новая технология, и никто не знает, будут ли доноры яйцеклеток судиться за опеку лет через десять. Поэтому вопрос этот обычно обсуждается с неизбежным использованием неопределенных местоимений и всяческих эвфемизмов. Но смысл этого звонка заключался в том, что где-то в Тампе уже бегает вторая маленькая «я» и родители второй маленькой «меня» настолько довольны ей (или им), что хотят еще одного такого же. Мне хотелось закричать: «Погодите — вы еще пожалеете об этом, когда они достигнут половой зрелости!» Но семь с половиной тысяч долларов, как вы понимаете, на дороге не валяются.
Источник
